Особым детям особенно нужна семья

Автор - М.Ю.Махова, педагог, Дворец детского и юношеского творчества, г.Иваново. Источник - Приемная семья в диалоге с социумом: потребности, ответственность, ресурсы//Сборник материалов: региональный опыт, интересные практики, рассказы приемных родителей. – М.: БФ «Здесь и сейчас», 2016 г.

Хроника трех занятий

(дети 5 лет)

1. На сегодня у Лизы было запланировано три вещи: толкнуть Илюшу, ущипнуть Илюшу и откусить ему нос. И все запланированное она методично выполнила: толкнула Илюшу при входе в зал; заняв рядом с ним стульчик, тут же его ущипнула (после чего Илюша, вскрикнув, сразу пересел на другое место); и, в общей игре повалив хлипкого Илюшу на пол, укусила его за нос.

Илюша зарыдал, схватившись за нос, и я даже не сразу разобралась, в чем тут дело, так как обезьянок было 14, и все они в игре норовили куда-нибудь влезть.

– Илюша, иди скорее обниматься!.. – только и успела крикнуть я, присев на корточки. – Дети, идите сюда, давайте все обнимать Илюшу!..

...Я могу точно сказать, что никто не умеет обниматься так, как это делают дети. Ну и животные еще, наверное.

Дети обнимаются открыто, доверчиво, как будто бы навсегда. Они будто бы обнимают не тебя, а твое сердце, которое так же беззащитно перед ними, как и их сердце – перед тобой.

Дети кинулись обниматься с Илюшей, и мне пришлось сесть на пол. А Лиза в это время стояла в стороне и кусала губу. С Лизой никто не хотел обниматься.

– Зачем ты сделала это? – спросила я у Лизы. – Зачем ты сделала Илюше больно?..

Лиза не нашлась, что ответить. Посмотрела исподлобья и уселась на стульчик. Илюша был единственным мальчиком в этой группе пятилеток, и Лизу очень задевало, что он больше дружит с Аней и Соней, чем с ней. Очевидно, это была ее месть.

А после занятий мы снова обнялись, и подошла Лиза, но Илюша сказал ей:

– Я не буду тебя обнимать, я не хочу с тобой обниматься!..

И никто в группе не захотел с Лизой обниматься. И Лиза бросилась в коридор к бабушке, и обхватила большую бабушку своими маленькими ручками, и заплакала.

...И тут я вспомнила слова Славы Полунина, что окружать себя нужно только теми людьми, с которыми хочется обниматься.

Истинно так.

Рядом должны быть только те, кого хочется обнять – и мысленно, и при встрече.

***

Все это верно, но что же делать с Лизой, поняла ли она что-нибудь, сделала ли вывод, что того, кто обижает других, никогда не будут любить?.. А что может быть важнее любви, особенно для маленького ребенка?..

На перемене мы поговорили с педагогами, работающими с этой группой детей, – вообще у нас каждому педагогу помимо развития творческих способностей у ребят приходится быть и психологом, и терапевтом, и мамапапой – и все сошлись в одном: агрессию у детей нужно останавливать, необходимо давать им понять, что мир создан из любви и для любви, для прощения, для музыки и творчества.

2. Пришли дети, смотрю – Злата красная от слез.

Лиза села в стороне, надулась. Начали разбираться, что случилось. Оказывается, Лиза выбила из-под Златы стул, Злата упала, заплакала, дети бросились ее утешать.

– Лиза, зачем ты это сделала? – спрашиваю я. Молчит.

– Лиза, ты будешь с нами заниматься? Молчит. 

– Лиза, ты хочешь, чтобы тебя любили?

Молчит.

– Иди сюда, – говорю я, протягивая ей руку.

Вывожу ее в круг.

– Попроси у Златы прощения и постарайся больше так не делать, ладно?.. – попросила я и добавила: – Злата хорошая. И ты тоже хорошая, Лиза. Ребята, – обратилась я к группе, – давайте скажем о Лизе что-нибудь хорошее.

– Лиза красивая, – тут же отозвался Илюша.

– Лиза умная, – сказала Соня.

– Лиза быстро бегает, – добавил кто-то еще.

– Ну вот видишь, – говорю я. – Все ребята знают, что у тебя масса достоинств и что ты хорошая.

– Прости меня, Злата... – тихо говорит Лиза.

– Злата, давай простим Лизу, – говорю я.

Злата радостно кивает.

– Давайте мизинчики.

Я сцепляю их мизинцы, и мы все хором произносим детское заклинание «мирись, мирись, больше не дерись...»

– Лиза, если ты хочешь, чтобы тебя любили, нужно нау- читься любить самой. И не делать никому больно. Ты постараешься, хорошо? – говорю я.

Лиза кивает и садится в круг с детьми.

Начинается занятие. Дети ведут себя тихо и почему-то очень послушны. Показалось, что все они что-то поняли... Или только показалось?..

3. Не показалось!...

На следующем занятии совершенно неожиданно Илюша свалился со стула сам, стукнулся о соседний стул и завыл.

И вдруг Лиза тут же кинулась стул поднимать и Илюшу обнимать, чтоб не плакал.

И Илюша утешился быстро.

– А можно теперь я тебя обниму? – спросила я Лизу. Видели бы вы, как она бросилась мне на шею!.. Мы и Илюшу обняли, и всех.

И до конца занятий Лиза светилась. От нее шла такая красота и свет!..

В этот день родилось еще одно солнце, теперь я все время буду помнить его.

Это такое счастье.

Р.S. А теперь давайте разберемся, что же все-таки произошло.

На первом занятии, где все отказались обнимать Лизу, девочка должна была понять, что общество не примет ее, если она будет противопоставлять ему свою агрессию и силу. Здесь должен был сработать социальный аспект: или ты учишься жить в обществе, контролируя свои эмоции (что для ребенка, безусловно, практически нереально, но на примитивном уровне это выглядит как «если будешь грубым, никто тебя не будет обнимать»), или коллектив отвергнет тебя.

Лиза не очень поняла, что произошло, но, тем не менее, что-то в ее голове все-таки отложилось. Но, несмотря на это, на другом занятии через несколько дней она обидела Злату.

Технику коллективного прощения и поощрения я почерпнула из рассказов путешественников про обычаи примитивных племен и народов, которые еще встречаются в Африке: когда кто-то из членов племени совершает нехороший поступок, то его выводят в центр поляны, все племя окружает его и несколько часов говорит о нем что-то хорошее. Вспоминают, какой он смелый охотник и как он вылечил чью-то сестру синей травой, добыв ее на опасном болоте. Какой он бегун, скакун и певун. И затем провинившегося прощают и выпускают из круга. Обычай этот для людей, не замороченных политикой и деньгами, живущих открыто друг у друга на виду – для воспитательных целей работает безупречно.

И вот – щелкнуло. Причем щелкнуло у всех ребят, не только у Лизы. Да, конечно, они иногда и вопят, и обижают друг друга, но их довольно несложно помирить, успокоить, напомнить, какие они хорошие. И они действительно хотят быть хорошими, хотят, чтобы их любили и стараются любить сами – а это ведь гораздо важнее, чем то, будут ли они в дальнейшем «звездами», победителями конкурсов и так далее. Важнее всего научиться любить.

Приходи танцевать со мной

«Куда бы ни пришла наука, там уже была поэзия»

академик Капица

Я занимаюсь со всеми возрастными категориями, начиная с 4-х лет и заканчивая старшими подростками.

Для подростков есть такое упражнение: первый человек говорит слово, следующий пытается увидеть в этом слове какой-то образ – и так по кругу. На формирование образного мышления.

Иногда я записываю ход мыслей учащихся, вот один из вариантов:

1. Глаза 2. Пьеро 3. Слезы 4. Ночь 5. Вечность 6. Небо 7. Крылья 8. Любовь.

Упражнение проходит удачно, если ребята не скатываются в обычный бег ассоциаций, что самое простое. Упражнений на образ и фантазию много, и занимаемся мы этим постоянно. Но от простого нужно прийти к сложному.

Это я о чем...

В детях необходимо развивать художественное и образное мышление – при рождении дети и так поэты, но потом они забывают об этом. Из художников мир делает прагматиков, из творцов – потребителей. Но корысть и прагматизм еще никого не сделали счастливым. Удержать блаженство внутри может только поэт (под «поэтом» имеется в виду создатель Образа, Творец).

Дети должны научиться мыслить не штампами, не шаблонами – они должны уметь придумывать что-то свое и в итоге – делать мир вокруг себя лучше. Разноцветней. Радостней.

Задумайтесь, почему Пифагор в своей школе каждое занятие утром начинал с чтения стихов?.. О да, там было много и математики, и политики, и спорта. Но развитие образного мышления Пифагор ставил на одно из первых мест, понимая, что движение вперед без творческой составляющей невозможно.

Недаром Эйнштейн говорил, что «воображение важнее знаний».

И через любые занятия нашей задачей, прежде всего, является воспитание в детях Созидателей, попытка научить их видеть свет и делиться светом – сколько бы им ни было лет, прежде всего детей нужно учить любви и отдаче – ну а потом уже все остальное.

Другими словами, нужно учиться, по выражению Бродского, искать «горизонт по вертикали». И учить детей любви. И тогда они выживут в любом хаосе и найдут выход из любой ситуации в этом мире, который все больше стремится утратить и разум, и любовь.

И прежде, чем они станут экономистами, юристами, маркетологами или научаться какому-то ремеслу, нужно помочь детям стать Поэтами.

И если спросят меня: «А зачем нам столько поэтов?» – то я отвечу. И напомню историю одного мальчика, сына репрессированного и восьмого ребенка в семье, живущего со всей семьей в бараке в те далекие и страшные 30-е годы.

На протяжении месяца он отдавал свой обед (50 гр. хлеба и ложку сахара) другому ссыльному мальчику за то, что тот через месяц отдаст ему книгу с репродукциями картин Айвазовского – мальчик очень хотел есть, но книга была важнее, на бессознательном уровне он понимал, что эти картины дадут ему гораздо больше, чем кусок хлеба.

Если человек способен поставить духовные ценности выше желудка, этот человек – поэт. И неважно, что он не сложит никогда ни одной строчки – у этого человека душа поэта. «Но если людей превращают в машины, то обязанность поэта – снова сделать из этих машин людей,» – сказал Лессинг. Поэт определяется не качеством рифм. Поэт определяется способностью ЧУВСТВОВАТЬ. И жертвовать. Поэт в высшем своем назначении.

Я не знаю, кем стал тот мальчик, который брал хлебом за «посмотреть книжку», история об этом умалчивает. А о том мальчике, который потом не расставался с книгой, где шумело вольное море, узнала впоследствии вся страна. Это был космонавт Алексей Леонов – голодный мальчик из барака, выживший благодаря картинам Айвазовского (как он сам потом признавался).

В ребенке нужно поддерживать и воспитывать поэта не для того, чтобы он впоследствии стал Пушкиным – Пушкиным нужно родиться, этого не воспитаешь. Поэт в человеке – это чисто нравственная категория.

Жрец из погибшей Атлантиды, миривший людей словом – был Поэтом.

Пифагор, считавший, что математика вышла из поэзии и начинавший каждый урок стихами – в душе был прежде всего поэтом, а потом уже ученым и философом.

Одна женщина рассказывала, как во время землетрясения в Польше среди находящихся в убежище людей в какой-то момент началась паника, и она стала декламировать стихи – Пушкина, Есенина – все, что помнила. И люди затихли и слушали ее, и сами начали вспоминать стихи, которые знали когда-то. Так вот, в душе этой женщины жила музыка. И она поделилась ей, и люди стали лучше. Это абсолютно поэтическое и творческое поведение.

Термин «творческое поведение» впервые я услышала от своего преподавателя С.А. Баркана. Человек, умеющий вести себя творчески, навсегда становится поэтом, музыкантом и танцором в любом деле, каким бы он ни занимался – хоть табуретки будет делать, хоть макраме плести. Воспитывать в ребенке Поэта – это спасать его будущее, и будущее всей страны в итоге.

Каждый ребенок знает Бога –

не бога имен,

не бога запретов,

не бога, все время творящего странные вещи,

а того, который напевает только четыре слова и повторяет их:

«Приходи танцевать со мной».

                                                                   Хафиз

Падает камень на кувшин – горе кувшину,

падает кувшин на камень – горе кувшину;

так или иначе, всегда горе кувшину.

                                                                    Талмуд

Карл Маркс как философ начался с вопроса о праве воспитателя. «А кто воспитывает воспитателя?» – задавал он вопрос.

В переводе на обыденный язык: а кто вы такие? А кто мы такие? А откуда нам (или вам) известно, где Истина, что верно, а что ложно?..

Надо сказать, что опыт Маркса оказался одним из самых трагичных в истории – труды его экономической и политической теории были перевраны, измучены и подмяты «под себя», он распался и был растащен на части – не космоса, а кучи сора, как сказал Демокрит, но это уже совсем другая тема.

Каждый из нас по отношению к каждому является учителем, воспитателем, независимо от возраста и положения – дело только в нас самих – умеем ли мы усваивать информацию и проецировать ее на собственный жизненный опыт.

Впрочем, знаменитая дзенская фраза: «Если встретишь Учителя – убей его!» – может трактоваться всеми по-разному и неоднозначно.

Я же для себя вижу в ней свободу продвижения ДАЛЬШЕ – никто из нас не может быть учителем в последней инстанции, все мы лишь носители своего опыта и знаний своих воспитателей, и о каких-то главных вещах мы можем лишь осторожно догадываться...

Знание – да! – покажи мне, как открывается эта дверь, но не говори, что я не должен входить в эту комнату!.. – Возможно, именно там я приобрету свой главный опыт...

Я как человек, работающий в этой профессии, могу лишь передать детям то, что поняла сама и чему научили меня мои преподаватели, а также мои родители и друзья. Каждый раз подростки заваливают меня кучей вопросов, они думают, что я на все знаю ответ. И я, безусловно, знаю ответ, – но в той же мере я не знаю ответа. И я говорю им: «Я могу сказать ответ, не зная ответа». И я говорю: «Я могу привести примеры, но это мало значит». И я говорю: «Давайте думать вместе».

Дерево – тоже учитель. Оно молчаливо, оно не говорит, но оно учит – окружать себя болтливыми учителями – все равно, что вырубать вокруг себя тишину и порождать хаос.

Наш мозг ужасно болтлив, и мы никак не можем воспитать его жить в молчаливой задумчивости. Но кто ВОСПИТАЕТ ВОСПИТАТЕЛЯ, и где ему брать эту мудрость и смелость, дабы нести двойную ответственность и за себя, и за тех, для кого он является примером?.. – на этот вопрос Маркс не успел дать ответа, и он завис философским зигзагом в тождестве мышления и бытия...

Когда ученик Конфуция, Янь Юань, спросил: «Что такое «жэнь»?»

Конфуций ответил: «Победить себя, вернуться к ЛИ (благожелательность), это и будет ЖЭНЬ (человечность). В тот день, когда человек победит себя, вернется к благожелательно- сти, в Поднебесной восстановится ЖЭНЬ. Но достигнуть этого человеческого состояния можно только самому, а не с помощью других».